Я знал Анатолия с детства: наши отцы вместе работали.
Над Анатолием.
В поисках инфо на тему Турция времен второй мировой войны наткнулась на одну турецкую рекламу, где
http://www.obd-memorial.ru/ - Обобщенный банк данных содержит информацию о защитниках Отечества, погибших и пропавших без вести в период Великой Отечественной войны и послевоенный период.
Сейчас по 1 каналу идет программа "Неизвестный солдат" про всех павших в боях. Всю программу я проплакала...
Мой прадед - поляк. Его звали Бельямин. В ночь акупации Польши он со скандалом ушел из дома: в этот вечер его невеста вышла замуж за его старшего брата. Бельямин сел на первый попавшийся поезд и уехал вникуда. На следующий день его возвели в статус беженца и слепыми перегонами в закрытом вагоне гнали через весь СССР до Урала. На фронт его не отправили, он считался иностранцем, а значит "нанадежным". Бельямин работал в тылу - шил солдатские шенели. Во время войны, там же на Урале, повстречал мою прабабку, ей было 16 лет, она работала медсестрой в военном госпитале. Она хотела идти на фронт, но ее не пустили из-за возраста. В 1946 году они поженились в том же году родилась моя бабушка, мамина мама. В 70-х мама делала запрос в красный крест: все Вильгацкие, за исключением Бельямина, погибли. И родители и брат и невеста... Боря, как его звали месные, всю жизнь прожил на Урале, в небольшом промышленном городке под Перьмью. До конца жизни он так и не выучил русский язык.
Второй прадед, Александр, пропал без вести. Он был очень красивый, похож на Джона Траволту. А женился на страшненькой, хромой старой деве, Вале, наперекор своей матери. В 1940-м у них родился сын, мой дед, отец мамы. А в 1941-ом прадед ушел на фронт и погиб. Долгое время его могила оставалась неизвестной: место последнего боя в похоронке указали неверно или нечетко (Черпаки)... Его могилу нашла моя мама: командир минрасчета, Александр Александрович Немкин захоронен в мемориальном комплексе г. Каменец в Белоруссии. На сером граните братской могилы золотом высечено его имя: Немкин А.А., а место гибели, как и у всех в этом захоронении - деревня Чарнаки. Дед Саша пал в бою 18.07.44 на 1-м Белорусском фронте, в наступлнии на Берст. Совсем молодой. В 32 года. Говорят, хоронили не отдельные тела а общее месево... Мать Александра, выростила своего внука, моего деда, и жила с нелюбимой невесткой. Она умерла так и не узнав где похоронен сын.
Мои дед по папиной линии Иван Яковлевич (1924 г.р.) во врем войны служил на северорном флоте в Мурманске (п-ов Рыбачий). Его туда в 42-м призвали из Ленинграда (или Вологодкая обл., дер. Вертягно) как комендора открытых батарей. Был контужен. После войны он познакомился с моей бабушкой Ниной в гражданском порту.
Бабушка Нина во время войны была мамой для младших брата и сестры. Перед самой войной, в июне, из Ленинграда родители их вывезли к родственникам на лето, в деревню Молотицы под Новгородом, а сами вернулись в Ленинград. Когда немецкие солдаты вошли в деревню, Нине было 5 лет. Младшие спрятались за печку, а бабушка встречала солдата. Солдат обшарил весь дом, повернулся к пятилетней девочке, стал трясти ее за плечо и кричать по-немецки "Salz! Salz!". Маленькой девочке и в голову не могло прийти, что немец говорит на другом языке. Она думала, что вооруженный мужчина просит сало и мотая головой, сказала, что сала в доме нет. Мужчина сам нашел соль, а потом избил девочку за вранье. А мог бы выстрелить в голову... И не встретила бы она тогда молодого бравого, но абсолютно седого моряка Ваню с грудью в орденах.
Бабушкин папа, Петров Николай Николаевич (1989-98 г.р.) призвался из Лнинграда. Возможно служил под блокадным Ленинградом. Артелерист. В 44-45 годах наступал на Тарту и Кененсберг. Под Кененсбергом получил ранения: одно в нижнюю члюсть, а второе в руку. Вернулся домой. Через 10 лет после смерти посмертно награжден Орденом Красного Знамени.