Yalanci
ОРГАЗМ ПОСЛЕ СМЕРТИ. СЕКСУАЛЬНОЕ УБОЖЕСТВО АРАБСКОГО МИРА
Арабские революции 2011 года вызвали прилив энтузиазма, но вскоре восторги развеялись, сменились растерянностью и озабоченностью. Надежды, возлагаемые на скорые перемены, не оправдали себя, и наблюдаемые нами явления выглядят не только далекими от желаемого идеала, но и отвратительными и уродливыми. Это касалось целого спектра вопросов культуры, религии, общественной жизни, но главным образом проявлялось в отношении всего, чтобы связано с сексом. Очень быстро стало очевидно, что революция не означает прогресс, выход на более высокий уровень культурного и социального развития. Сексуальное насилие и домогательство европейских женщин арабскими мигрантами в Кельне и других городах Германии по форме и стилю очень напоминают изнасилования на каирской площади Тахрир во время египетской революции. И там, и там арабы отсекали от толпы девушек, окружали их и насиловали. Это побуждает нас проанализировать данное явление и осознать, что одна из принципиальных причин бедствий арабского мира, как и мусульманского в целом, коренится в специфике отношений между полами.
читать дальшеВ значительной части мусульманского мира отношение к женщине не изменилось с патриархальной древности. Женщина рассматривается как существо второго сорта, источник бед, помеха на пути создания идеального общества. Женщин здесь унижают, заставляют носить паранджу и никабы, забрасывают камнями и убивают в случае нарушения ими законов чести. Некоторые европейские страны пытаются изменить это традиционное отношение беженцев и мигрантов посредством специальных курсов или брошюр, но трудно и даже невозможно вытравить представления и стереотипы, впитанные с молоком матери.
Все, что связано с сексом, обнесено стеной запретов и ограничений, превращено в табу в государствах арабского мира – от Туниса и Алжира до Сирии и Йемена. Эти строжайшие запреты и табу – часть древней патриархальной культуры, на которую наслаиваются исламистская пуританская культура и строжайшие ограничения, установленные послевоенными социалистическими режимами на Ближнем Востоке. Это ведет к жесточайшему подавлению базисного сексуального инстинкта и маргинализации любого, кто осмеливается посягнуть на существующие гласные и негласные устои.
Эти установки далеко не всегда были свойственны арабскому Востоку. Примером тому могут служить произведения «золотого века» арабов – например, «Сад Благоуханный» (или «Сад услаждения душ») Мохаммеда ан-Нафзави, чьи эротические аллюзии и фантазии не уступают утонченным и чувственным описаниям наслаждений Камасутры. Сегодня отношение к сексу в арабском мире являет собой странную и противоречивую смесь: с одной стороны, эта тема закрыта для обсуждений, словно сексуальности не существует вовсе; с другой - она пронизывает все сферы человеческих отношений, определяя образ мысли и поведение людей. Запреты и табу придают этой теме вкус запретного плода, как всегда происходит в таких случаях, разогревая сексуальные фантазии и провоцируя противозаконные, извращенные формы поведения.
Сколь бы арабский мир ни пытался вывести женщину из поля внимания мужчины, закутывая ее в одежду с головы до пят и лишая женственности, она все равно остается в центре его интересов и притяжения. Бесконечные коллизии в быту арабского мужчины неизбежно связаны с женщиной, так как именно в отношениях со слабым полом он чувствует свою мужественность. Все, что составляет основу жизни традиционного арабского быта – достоинство, честь семьи и рода, иерархия отношений внутри семьи, – опять-таки завязано на женщине.
При этом женщина выведена за скобки общественной жизни. В большинстве стран она не имеет права участвовать в социальной жизни, работать, даже выходить за пределы дома без сопровождения мужчины – отца, мужа или брата. В некоторых странах ей позволяется принимать ограниченное участие в общественной жизни, но только при условии, что она лишается права демонстрировать свою женственность. Духовенство, исламисты, консервативные круги видят в женском теле воплощение порока и соблазна, который следует скрыть от мира и превратить женщину в некое обезличенное, бесплотное существо. Женский соблазн воспринимается как причина всяческих бед, смут и божественных кар. К примеру, представители исламского духовенства утверждают, что короткие юбки способны вызвать гнев божий, проявляющийся в землетрясениях и других стихийных бедствиях. Женщина не может обнажать даже части своего тела прилюдно - в противном случае ее «фривольное поведение» ложится черным пятном на честь семьи и рода.
Естественные плотские потребности и жесткие культурные коды во всем, что касается секса, создают болезненное, даже невыносимое противоречие для арабского мужчины. Его сексуальное желание не находит выхода и реализации. Даже женившись на девушке, он обнаруживает, что их интимные отношения становятся предметом внимания и интереса всей семьи и даже клана.
Сексуальная нереализованность приводит к всевозможным извращениям и психозам. Действующие здесь нормы и запреты лишают шансов на нормальное чувство и любовь, поскольку общество безжалостно подавляет любые проявления сексуального влечения: возможность встреч, свиданий, флирта, любой намек на соблазн и интригу. Женщины находятся под неусыпным контролем, женская невинность возведена в культ, женщина не принадлежит самой себе. Пара до брака не может уединиться ни в доме, ни вне его. На улице, парке, в любом общественном месте она будет немедленно обнаружена «полицией нравов». Добрачная потеря девственности чревата смертью от рук близких за оскорбление «чести семьи», и многие из тех, с кем случается подобного рода «неприятность», осуществляют подпольные хирургические операции по восстановлению девственной плевы.
В землях, где правит «воля Аллаха», женщины и супружеские пары живут в обстановке страха и напряжения, как в средневековой Европе во времена инквизиции.
Летом в Алжире добровольная «полиция нравов» из числа местных салафитов и просто молодых парней, подстрекаемых проповедниками и исламистскими телеканалами, выходит на улицы и пляжи, «отлавливая» женщин недостаточно «скромного», по их мнению, поведения. Причиной для травли может стать все, что угодно в случае, если женщина не завернута полностью в черную бурку, скрывающую ее лицо и тело. «Полиция нравов» третирует и подвергает унижениям пары, в том числе и женатые, в публичных местах, если им не нравится их «распущенность». «Блюстители нравов» прочесывают также сады и парки, чтобы там не могли укрыться влюбленные. Скамейки распилены пополам, чтобы на них не могли сидеть пары.
У подданного этого праведного мира нет иного выбора, как предаваться своим сексуальным фантазиям в одиночестве. Где он может обрести сексуальное блаженство? Есть только два варианта: или западный мир с его распущенностью и вседозволенностью, или рай, где благочестивого мусульманина ожидают 72 девственницы.
Арабские СМИ поддерживают и дают легитимацию действующим табу, сопряженным с этим малоутешительным выбором. Богословы определяют арабскую моду и общественные поведенческие нормы и дресс-коды. Недоступность женского тела и невозможность реализации полового влечения проявляется во всех сферах жизни, включая эстраду и ток-шоу. Женская «мода» варьируется от бесформенной бурки, закрывающей полностью все тело, до хиджаба, чуть подчеркивающего очертания фигуры и включающего головной платок и приталенные брюки или джинсы. На пляже женщина вместо бикини носит «буркини» - купальный костюм из полиэстера, состоящий из двух частей с плотно сидящим на голове капюшоном.
В мусульманском мире тема женской сексуальности также находится под строжайшим запретом. Здесь почти нет сексопатологов, а там где они есть, к их услугам почти никогда не прибегают. Исламисты монополизировали все сферы жизни, касающиеся чувственности, любви и секса.
Интернет и религиозные телепрограммы, транслируемые в арабских странах, - свидетельство патологий и аномалий, приобретающих вопиющие формы настолько, что можно говорить о явлении под названием «порно-исламизм». Религиозные дискуссии на эту тему представляют собой гротеск на свободное обсуждение проблем сексуальности; богословы придумывают бесконечные запреты и постановления, выхолащивающие сам смысл интимных отношений и просто отношений между мужчиной и женщиной. Эти смехотворные установления вторгаются во все аспекты жизни, в каждый шаг и событие, даже не имеющие отношения к сексу. Женщина не имеет право обнажаться даже во время полового акта; не может касаться банана; не может оставаться в одной комнате с коллегой-мужчиной по работе, если только не является его матерью или не прислуживает ему.
Сексом – точнее, запретами на него - пронизана вся жизнь праведного мусульманина. И, главное, за пуританство и целомудрие ему обещан секс в посмертной жизни, что делает привлекательной саму смерть - если, конечно, она происходит без нарушения законов шариата.
Полноценные сексуальные отношения допустимы только после свадьбы, однако и здесь остаются под постоянным пристальным наблюдением родственников и духовенства, которое подавляет все естественные желания. Однако отсутствие сексуальной раскованности, опять-таки, компенсируется обещанием посмертных наслаждений.
Рай, в котором сексуальным фантазиям с девственницами отведена ключевая роль, является ведущей темой имамов, обещающих эти прелести потусторонней жизни в качестве компенсации за страдания и воздержание в жизни земной. Именно эти мечты о небесном вознаграждении, как правило, движут террористами-самоубийцами, следующими чудовищной, сюрреалистической логике: достижение оргазма не через любовь, а через смерть.
На Западе плохо представляют подлинное состояние мусульманского общества, существующее в атмосфере табу и патологий. Здесь знакомы с поверхностными и романтизированными представлениями о сексуальной культуре арабов. На Западе доминируют клише, взятые из сказок Шахерезады, с гаремами, приключениями султанов и танцами живота. Все это не имеет никакого отношения к обреченной и мучительной жизни женщины в мусульманском мире. Однако сегодня, после массового наплыва мусульман в Европу, эти сказки начинают развеиваться, открывая пугающую и мрачную картину в отношениях полов в мире ислама. Романтические представления уступают место знакомству с подлинной сексуальной культурой исламского мира, не имеющей ничего общего с западными представлениями о сексуальности. Запад сегодня столкнулся с реальной угрозой, о которой прежде не имел ни малейшего представления, помноженной на чувство превосходства новоприбывших. Неожиданно для себя люди с тревогой и страхом открыли, что во всем, что связано с сексом на мусульманском Востоке, царит убожество и патология. И теперь эти болезни, принесенные с арабского Востока, распространяются уже в самом западном мире.
Камил Дауд/The New York Times/Джерузалем пост/Новости недели - Израиль
Арабские революции 2011 года вызвали прилив энтузиазма, но вскоре восторги развеялись, сменились растерянностью и озабоченностью. Надежды, возлагаемые на скорые перемены, не оправдали себя, и наблюдаемые нами явления выглядят не только далекими от желаемого идеала, но и отвратительными и уродливыми. Это касалось целого спектра вопросов культуры, религии, общественной жизни, но главным образом проявлялось в отношении всего, чтобы связано с сексом. Очень быстро стало очевидно, что революция не означает прогресс, выход на более высокий уровень культурного и социального развития. Сексуальное насилие и домогательство европейских женщин арабскими мигрантами в Кельне и других городах Германии по форме и стилю очень напоминают изнасилования на каирской площади Тахрир во время египетской революции. И там, и там арабы отсекали от толпы девушек, окружали их и насиловали. Это побуждает нас проанализировать данное явление и осознать, что одна из принципиальных причин бедствий арабского мира, как и мусульманского в целом, коренится в специфике отношений между полами.
читать дальшеВ значительной части мусульманского мира отношение к женщине не изменилось с патриархальной древности. Женщина рассматривается как существо второго сорта, источник бед, помеха на пути создания идеального общества. Женщин здесь унижают, заставляют носить паранджу и никабы, забрасывают камнями и убивают в случае нарушения ими законов чести. Некоторые европейские страны пытаются изменить это традиционное отношение беженцев и мигрантов посредством специальных курсов или брошюр, но трудно и даже невозможно вытравить представления и стереотипы, впитанные с молоком матери.
Все, что связано с сексом, обнесено стеной запретов и ограничений, превращено в табу в государствах арабского мира – от Туниса и Алжира до Сирии и Йемена. Эти строжайшие запреты и табу – часть древней патриархальной культуры, на которую наслаиваются исламистская пуританская культура и строжайшие ограничения, установленные послевоенными социалистическими режимами на Ближнем Востоке. Это ведет к жесточайшему подавлению базисного сексуального инстинкта и маргинализации любого, кто осмеливается посягнуть на существующие гласные и негласные устои.
Эти установки далеко не всегда были свойственны арабскому Востоку. Примером тому могут служить произведения «золотого века» арабов – например, «Сад Благоуханный» (или «Сад услаждения душ») Мохаммеда ан-Нафзави, чьи эротические аллюзии и фантазии не уступают утонченным и чувственным описаниям наслаждений Камасутры. Сегодня отношение к сексу в арабском мире являет собой странную и противоречивую смесь: с одной стороны, эта тема закрыта для обсуждений, словно сексуальности не существует вовсе; с другой - она пронизывает все сферы человеческих отношений, определяя образ мысли и поведение людей. Запреты и табу придают этой теме вкус запретного плода, как всегда происходит в таких случаях, разогревая сексуальные фантазии и провоцируя противозаконные, извращенные формы поведения.
Сколь бы арабский мир ни пытался вывести женщину из поля внимания мужчины, закутывая ее в одежду с головы до пят и лишая женственности, она все равно остается в центре его интересов и притяжения. Бесконечные коллизии в быту арабского мужчины неизбежно связаны с женщиной, так как именно в отношениях со слабым полом он чувствует свою мужественность. Все, что составляет основу жизни традиционного арабского быта – достоинство, честь семьи и рода, иерархия отношений внутри семьи, – опять-таки завязано на женщине.
При этом женщина выведена за скобки общественной жизни. В большинстве стран она не имеет права участвовать в социальной жизни, работать, даже выходить за пределы дома без сопровождения мужчины – отца, мужа или брата. В некоторых странах ей позволяется принимать ограниченное участие в общественной жизни, но только при условии, что она лишается права демонстрировать свою женственность. Духовенство, исламисты, консервативные круги видят в женском теле воплощение порока и соблазна, который следует скрыть от мира и превратить женщину в некое обезличенное, бесплотное существо. Женский соблазн воспринимается как причина всяческих бед, смут и божественных кар. К примеру, представители исламского духовенства утверждают, что короткие юбки способны вызвать гнев божий, проявляющийся в землетрясениях и других стихийных бедствиях. Женщина не может обнажать даже части своего тела прилюдно - в противном случае ее «фривольное поведение» ложится черным пятном на честь семьи и рода.
Естественные плотские потребности и жесткие культурные коды во всем, что касается секса, создают болезненное, даже невыносимое противоречие для арабского мужчины. Его сексуальное желание не находит выхода и реализации. Даже женившись на девушке, он обнаруживает, что их интимные отношения становятся предметом внимания и интереса всей семьи и даже клана.
Сексуальная нереализованность приводит к всевозможным извращениям и психозам. Действующие здесь нормы и запреты лишают шансов на нормальное чувство и любовь, поскольку общество безжалостно подавляет любые проявления сексуального влечения: возможность встреч, свиданий, флирта, любой намек на соблазн и интригу. Женщины находятся под неусыпным контролем, женская невинность возведена в культ, женщина не принадлежит самой себе. Пара до брака не может уединиться ни в доме, ни вне его. На улице, парке, в любом общественном месте она будет немедленно обнаружена «полицией нравов». Добрачная потеря девственности чревата смертью от рук близких за оскорбление «чести семьи», и многие из тех, с кем случается подобного рода «неприятность», осуществляют подпольные хирургические операции по восстановлению девственной плевы.
В землях, где правит «воля Аллаха», женщины и супружеские пары живут в обстановке страха и напряжения, как в средневековой Европе во времена инквизиции.
Летом в Алжире добровольная «полиция нравов» из числа местных салафитов и просто молодых парней, подстрекаемых проповедниками и исламистскими телеканалами, выходит на улицы и пляжи, «отлавливая» женщин недостаточно «скромного», по их мнению, поведения. Причиной для травли может стать все, что угодно в случае, если женщина не завернута полностью в черную бурку, скрывающую ее лицо и тело. «Полиция нравов» третирует и подвергает унижениям пары, в том числе и женатые, в публичных местах, если им не нравится их «распущенность». «Блюстители нравов» прочесывают также сады и парки, чтобы там не могли укрыться влюбленные. Скамейки распилены пополам, чтобы на них не могли сидеть пары.
У подданного этого праведного мира нет иного выбора, как предаваться своим сексуальным фантазиям в одиночестве. Где он может обрести сексуальное блаженство? Есть только два варианта: или западный мир с его распущенностью и вседозволенностью, или рай, где благочестивого мусульманина ожидают 72 девственницы.
Арабские СМИ поддерживают и дают легитимацию действующим табу, сопряженным с этим малоутешительным выбором. Богословы определяют арабскую моду и общественные поведенческие нормы и дресс-коды. Недоступность женского тела и невозможность реализации полового влечения проявляется во всех сферах жизни, включая эстраду и ток-шоу. Женская «мода» варьируется от бесформенной бурки, закрывающей полностью все тело, до хиджаба, чуть подчеркивающего очертания фигуры и включающего головной платок и приталенные брюки или джинсы. На пляже женщина вместо бикини носит «буркини» - купальный костюм из полиэстера, состоящий из двух частей с плотно сидящим на голове капюшоном.
В мусульманском мире тема женской сексуальности также находится под строжайшим запретом. Здесь почти нет сексопатологов, а там где они есть, к их услугам почти никогда не прибегают. Исламисты монополизировали все сферы жизни, касающиеся чувственности, любви и секса.
Интернет и религиозные телепрограммы, транслируемые в арабских странах, - свидетельство патологий и аномалий, приобретающих вопиющие формы настолько, что можно говорить о явлении под названием «порно-исламизм». Религиозные дискуссии на эту тему представляют собой гротеск на свободное обсуждение проблем сексуальности; богословы придумывают бесконечные запреты и постановления, выхолащивающие сам смысл интимных отношений и просто отношений между мужчиной и женщиной. Эти смехотворные установления вторгаются во все аспекты жизни, в каждый шаг и событие, даже не имеющие отношения к сексу. Женщина не имеет право обнажаться даже во время полового акта; не может касаться банана; не может оставаться в одной комнате с коллегой-мужчиной по работе, если только не является его матерью или не прислуживает ему.
Сексом – точнее, запретами на него - пронизана вся жизнь праведного мусульманина. И, главное, за пуританство и целомудрие ему обещан секс в посмертной жизни, что делает привлекательной саму смерть - если, конечно, она происходит без нарушения законов шариата.
Полноценные сексуальные отношения допустимы только после свадьбы, однако и здесь остаются под постоянным пристальным наблюдением родственников и духовенства, которое подавляет все естественные желания. Однако отсутствие сексуальной раскованности, опять-таки, компенсируется обещанием посмертных наслаждений.
Рай, в котором сексуальным фантазиям с девственницами отведена ключевая роль, является ведущей темой имамов, обещающих эти прелести потусторонней жизни в качестве компенсации за страдания и воздержание в жизни земной. Именно эти мечты о небесном вознаграждении, как правило, движут террористами-самоубийцами, следующими чудовищной, сюрреалистической логике: достижение оргазма не через любовь, а через смерть.
На Западе плохо представляют подлинное состояние мусульманского общества, существующее в атмосфере табу и патологий. Здесь знакомы с поверхностными и романтизированными представлениями о сексуальной культуре арабов. На Западе доминируют клише, взятые из сказок Шахерезады, с гаремами, приключениями султанов и танцами живота. Все это не имеет никакого отношения к обреченной и мучительной жизни женщины в мусульманском мире. Однако сегодня, после массового наплыва мусульман в Европу, эти сказки начинают развеиваться, открывая пугающую и мрачную картину в отношениях полов в мире ислама. Романтические представления уступают место знакомству с подлинной сексуальной культурой исламского мира, не имеющей ничего общего с западными представлениями о сексуальности. Запад сегодня столкнулся с реальной угрозой, о которой прежде не имел ни малейшего представления, помноженной на чувство превосходства новоприбывших. Неожиданно для себя люди с тревогой и страхом открыли, что во всем, что связано с сексом на мусульманском Востоке, царит убожество и патология. И теперь эти болезни, принесенные с арабского Востока, распространяются уже в самом западном мире.
Камил Дауд/The New York Times/Джерузалем пост/Новости недели - Израиль
@темы: ислам, восток, межкультурка, секс, наркотики, рок-н-ролл